Dialogue

« D I A L O G U E »

Я Феникс?

Я просто исчезну, уйду в мифологию. Меня никогда не существовало, потому что живу лишь внутри себя. Я никогда ни в ком не прорастала корнями, поскольку я не всегда Я.

Я одиночка. Земная любовь не держит меня. Истинная любовь лишь там, где я по-настоящему живу и живут мне подобные. В каждом есть частичка неба, однако гравитация действует не на всех одинаково.  Моя гравитация – это чужой сор, слова и непонимание,  но главная же сила притяжения и давления- это боль, продиктованная ложью самой себе, попыткой уклониться от задуманного задолго до моего рождения. Это единственное истинное страдание, всё остальное – страсти земные, пустое. Я страдаю от бремени своего замысла, от страха следовать выбору, сделанного мною так давно, что уже и не помню. Я способна огорчить себя до смерти собственной трусостью, ленью и близорукостью.

Я Феникс потому, что сжигаю себя силою своего огня в своём святилище, без свидетелей. Не обстоятельства убивают Феникса и заставляют видоизменяться, а его собственная сила, желание перемен. Не может Феникс по-другому и никогда не остановится, и потому он вечен. Ведь тот, кто меняется здесь на Земле, умирает и рождается сначала, не умирает навсегда. Значит он смертен. И значит он вечен. Настоящая, конечная смерть для Феникса – это забвение своего замысла.

Из пепла не появляется прежний Феникс. Чтобы набрать силу в своём новом решении нужно забыть прежние заблуждения. Гусеница не много смыслит в будущем. Однако она будущий Феникс, а не просто червяк. Гусеница растёт, знание и воля провожают гусеницу в святилище Феникса, где, совершив очередной выбор, гусеница-куколка расправляет крылья. Тяжёлый этап гусеницы равен отрезку от смерти в огне до выбора в верном направлении. Выбор предопределён самой идеей Феникса: он движим своею мыслью, даром и мучением. Он не делает выбор ввиду обстоятельств и никогда не живёт чужим зрением.

Святая истина для Феникса – это его искра, и лишь в угоду ей он растёт и умирает. Ни тщеславие, ни служение не коснутся его. Лишь ради великой своей цели, выбранной ещё до первого рождения, блаженствует он и страдает. Феникс- раб своего замысла. Феникс не раб воли. Феникс не раб страсти. Феникс был задуман, чтобы воплощать замысел, заключённый в его таланте. Он не ищет спутников, спутники появляются сами и до срока сопровождают Феникса, а затем пути их расходятся, ибо каждый из его спутников тоже Феникс.

Феникс – замкнутая система, берущая от других лишь знание, но не общество и время. Он не просит земных советов. Он не предъявляет результатов и не просит одобрения. Он никогда не останавливается. Ибо он сделать этого не может. Остановка для Феникса есть смерть во сне. Блаженство в уединении и счастливая земная любовь – это награда за верный выбор. Это передышка, но покуда Феникс не сделает главного, замысел его не реализован. Выбор, который делает Феникс, порою жесток для окружающих. Легкомыслие и жестокость вменяют Фениксу за его деяния. Но глубоко думающий и страдающий Феникс никогда не отказывается от своего пути. Этот путь – вершина его существования, его лучшая роль. И лишь тогда в его душе становится ясно и звёздно. Делать то, что делается само, если этому не мешать,- вот развлечения Феникса на Земле. Летает ли Феникс по земле или по небу – в такие моменты гравитация бессильна над ним.

Феникс питается надеждами, а переваривает знания, выплёвывает заблуждения и чужой сор, съеденный по ошибке. Феникс любит того, кто его кормит и слушает.

Циклы рождений и смертей – таков путь Феникса, таков его способ общения с миром идей. Не будь смерти, невозможно начать новый этап, а в сумме – этапы одного большого пути. Смерть это не перерождение Феникса в Феникса, это смерть и новая жизнь. Для Феникса никто не сможет стать важнее него самого – слишком сильно его внутреннее самоопределение и воля к переменам. Никого не сможет терпеть Феникс рядом, потому что терпит он лишь самого себя.

Не может Феникс быть не-собою, замысел Феникса очень рано становится понятен ему самому, потому и не страшится он своих смертей. Он знает, что изменения есть его будущее, а смерть накануне изменения – не то же самое, что смерть во сне.

Во сне небытия, привычки и инерции.

Кто-то пытается избавиться от страданий, но Феникс знает, что его страдания праведны, ибо ведут к свету. Страдания его – не есть залог будущего счастья, они – болезненное превращение, пытка огнём и им же очищение.

Я лунный Феникс, и мои «луны», мои болезненные превращения, есть часть моего пути  в вечность. Таков путь каждого идущего в вечность. Это и есть единственное искомое бытие.

Forest Glade